Почему мы не можем просто договориться

«Мы с ним обо всем уже договорились, а он опять». Почему так получается и что не так с договоренностями между нами? 

Представьте: у ваших отношений есть какая-то серьезная проблема. Допустим, трата денег. Один из вас тратит деньги так, как другому не нравится. Или распределение бытовых обязанностей, очень частая история. Как правило, женщина хотела бы, чтобы мужчина участвовал в этом больше. Или воспитание детей: «Давай договоримся, что у нас с тобой такие-то правила, такие-то стандарты, мы оба их придерживаемся. Ты не саботируешь то, что я говорю, и не перечишь. И соответственно, я тоже». Или: «Ты мало со мной времени проводишь. Давай договоримся, что мы с тобой каждую неделю идем вместе на свидание. И потом мы полдня выходные проводим всей семьей, никто никуда не уезжает, и только мы вместе».

Почему договоренности плохо работают

Во-первых, потому что за этими договоренностями, как правило, нет необходимого для того, чтобы они были эффективными, эмоционального процесса.

Как это обычно происходит? Один из нас, преследующий (тот, кто проявляет инициативу, все время хочет улучшить отношения), начинает эти сложные разговоры. Он предлагает: «Давай сядем, поговорим, обсудим».

Отстраняющийся хочет, чтобы от него отстали. Для него эта ситуация очень небезопасная, он не видит никакого смысла в разговорах, потому что, по его опыту, они ни к чему хорошему никогда еще не приводили и не получаются конструктивно. И он может согласиться, если его преследующий додавит. Но соглашается не потому, что он правда искренне понял и прочувствовал, что стоит на стороне преследующего.

Какая его позиция, чем она вызвана, какая картина мира за этой позицией, картина персональной Вселенной, какие чувства за этой позицией, какие триггеры, которые вызывают чувства сложные, связанные с этой ситуацией, — про это мы ничего, как правило, не знаем друг у друга. Мы только знаем, что один из нас очень хочет договориться, второй из нас хочет, чтобы не было конфликтов, чтобы этот разговор не перерос в ссору. И чтобы так не случилось, этот второй соглашается: «Ладно, хорошо, договорились».

И конечно, поскольку этот психологический процесс не произошел для этих изменений, а согласие это формально — чтобы отстали, чтобы не было ссоры, чтобы быть хорошим в твоих глазах для тебя, чтобы ты не ругался на меня и не обвинял меня, — то, естественно, дальше ничего не происходит.

• И вместо этого важно для начала хорошо понять, что там на моей стороне и что там на твоей стороне. Прежде чем что-то предлагать, обсуждать возможные компромиссы и решения, нужно понятной друг для друга сделать мою часть и твою.

Допустим, это связано с воспитанием детей. Классическая история: мама мягкая, папа жесткий. «Зачем ты так им грубишь? Зачем ты так с ними жестко поступаешь? Это того не стоит. Эта ситуация выеденного яйца не стоит, а ты так нагнал». А папа говорит: «Они тебя не слушают, они дисциплину не соблюдают, это все из-за твоего воспитания. Ты их распустила, ты нарушаешь мой отцовский авторитет, ты вмешиваешься». 

И когда, допустим, жена (как правило, жена выступает инициатором таких разговоров) говорит: «Давай с тобой договоримся, что ты в таких-то ситуациях ничего им не говоришь, или ты не используешь такие-то слова, или ты не говоришь никакие угрозы. Потому что это плохо, это плохо для их детской психики. Давай?»

«Ну давай, хорошо, только отстань от меня и не обвиняй меня и уже дай мне спокойно восстановить мою нервную систему, которая испытывает стресс, когда такие разговоры происходят и я чувствую давление», — мужчина мог бы так сказать, если бы умел об этом говорить. Некоторые умеют, в основном нет.

И женщина думает: «Окей, мы договорились, он все понял вроде». Мужчина ничего не думает, он просто рад, что это закончилось, на него больше не давят и можно успокоиться, восстановить свое внутреннее спокойствие, и все.

Дальше возникает какая-то ситуация — и оба действуют на автомате. Потому что в большинстве ситуаций мы следуем по протоптанной дорожке, по сложившемуся паттерну, вообще на автомате. Тогда возникает недоумение у женщины: «Ты опять ему угрожаешь, что заберешь у него телефон, хотя это пустая угроза, ты так не сделаешь. Мы же с тобой уже договорились». И испытывает разочарование. Ее разочарование понятно, но совершенно напрасно, потому что такие договоренности и не могут быть выполнены.

Надо пройти некоторый путь, в котором мы подробно выясняем, как так получается, какие триггеры срабатывают, как это выглядит для нас, что мы защищаем.

Мужчина, когда злится на ребенка и что-то ему высказывает, во-первых, действует, как правило, по модели, доставшейся ему от его родителей, от отца в частности. Во-вторых, боится. Боится, что, если я ребенка упущу, если я не буду достаточно его дисциплинировать, он вырастет необязательным, безответственным, неспособным как-то нести ответственность за свою семью и за себя во взрослой жизни. И тогда этот страх его толкает так себя вести.

Нам нужно аккуратно, бережно обсуждать его страх, обсуждать ее страх. Потому что у нее тоже есть страх: «Ты так ранишь детей. Ты наносишь им травму, лишаешь их здоровой самооценки, веры в себя, лишаешь их теплых отношений с тобой. Они начинают тебя бояться, не доверять тебе. Это так ужасно, так не хочется, чтобы так было, так жаль их!»

• Нам нужно много это обсуждать, бережно раскрывать эти смыслы в нашем поведении, и тогда постепенно, когда я сочувствую твоему страху, ты сочувствуешь моему страху, мы сможем мягко, постепенно менять этот паттерн. А просто голимые договоренности, повисшие в воздухе, — они ни на чем не основаны, ни к чему не прикреплены и не работают, увы.

В вашей паре работают договоренности?